Та как-то эпически и по-детски одиноко и обидно, что хоть вой.
Осталось только понять две вещи: почему одиноко и почему обидно.
Ничего не хочетчся и вечно кажутся рядом какие-то тени. Почти в человеческий рост, серые, обычные тени. Только вертикальные.
Они стоят у дверных косяков и прячутся, стоит на них глянуть.
И руки - последний месяц они так дрожат, что писать тяжело.